Рецензии

Суть происходящего на экране — история, которую разворачивает воображение Джеффри, положительного (что очевидно для всех) и семейного (что не все заметили) персонажа. То, что Джефри женат, видно в конце фильма, но наблюдательный зритель замечает это раньше, когда Джеффри с разбитой физиономией выходит к завтраку, и тётушка тут же начинает искать пути к спасению его брака. Тетушка зря беспокоится. Джеффри любит жену, и спасёт свой брак каноническим образом.

То, что перед нами фантазия, сообщает сначала длинный план с погружением в ухо, а затем и собственно само бесстрашное расследование Джеффри. В квартире 710 он сразу ведёт себя так, как будто хорошо её знает, даже знает, где прятаться. В фантазии главного героя Дороти — это не только роковая красотка, к которым режиссёр Дэвил Линч традиционно питает слабость, но и мать, разлучённая со своим ребенком. Этот момент, как я понимаю, болезненный для Линча — тему матери, бросившей своего ребенка, он затрагивал еще в «Голове-ластике». В «Синем бархате» этому предательству придумывается спасительное объяснение. Линч не может допустить, что мать шлюха. В его детективной фантазии её ребенка похитил развратный злодей, который позволяет матери видеть своего сына только если она потворствует его извращенной похоти. Отец, понятно, тоже похищен. Но нужды в фантазировании нет — его местонахождение зрителю известно, он в больнице под капельницей.

В «Синем бархате» мы видим метания героя между двумя женщинами: роковой соблазнительницей и надежной подругой, осложненные драматичным экскурсом в его детство. Адюльтер затейливо подаётся под флагом спасения и мастерски вписывается в криминальное расследование с участием тестя, в неочевидности роли которого есть известный сарказм. И, конечно, наш герой делает правильный выбор. Ведь правильный герой умеет не только вести расследование и защищать обиженных, а и вовремя разбираться со своими женщинами, а еще придумывать для них хорошие истории. Если вы стараетесь, и вам верят — значит, вас действительно любят. В конце концов что такое любовь, если не доверие. И что может любовь без фантазии.

8 из 10

PS. Реклама пива Хайнекен — совсем недорогая плата за возможность снять кино о личном.

Если говорить о Дэвиде Линче, то прямо до ледяной дрожи хочется сказать теплые слова о фильме «Синий бархат». Восхитительная отрава, йад, разлагающаяся сорокинская мерзость, такой сладенький мета-модерн на гниющем ухе постмодерна. Почему бархатный слоник? Потому что настоящий Линч начинается с «Синего бархата», хотя, прекрасное уродство стало по-настоящему милым и выпуклым еще в «Слоне». Разница только в том, что в «Синем бархате» нет ни грамма сентиментальности, - главный персонаж отвратителен настолько, что это прекрасно в своей избыточности. Не знаю, может ли кто-то смотреть в эту синюю щель из-за дверного шкафа, набитого женским бельем, но это прекрасно, отвратительно и гениально, так и хочется примерить какое-нибудь платье на главном положительном герое, эдакое «Новое платье императора». Юный, наивный, картонный Маклахлен против злого, отвратительного, и гениального героя Денниса Хоппера, фамилия которого близка к написанию слова «hooper» - что, в общем-то, имеет достаточно объемное значение, да, он объемный, выпуклый. Если можно такое написать. Картонный мир зеленых газонов против жуков, поедающих гниль в траве… Этот опрокинутый мир, в котором злодеи великолепно исполняют шлягеры и задают тон картине, проник в следующие мерзкие картины мэтра, такие как «Твин Пикс», «Шоссе в никуда» и подобные им… Агент Купер, Лора Палмер не могут существовать вместе с Бобом, им суждено быть в черном вигваме, как и герою «Синего бархата» - в дамском шкафу (— Агент Купер, все проблемы нашего общества носят сексуальный характер (с)).

Меня очень соблазняет мысль, что Линч так ненавидит искусственное, что превращает унижение положительных героев в произведение искусства, как это делает замечательная Росселлини в своих апартаментах, и, кстати, сделав почти ЭТО, тем самым спасает кое-кому жизнь… Когда смотришь «Слона», невольно подкрадывается предательская мысль, что это немного смешно, когда «чудовище» читает Шекспира, или когда во время пьяных «смотрин» в больнице, где живет «Слон», пьяной проститутке предлагают сымитировать с ним половой акт…. Но если в унижении «Слона» нет ничего положительного, - фильм заканчивается на доброй, печальной ноте, то в «Бархате» уже «Слон» унижает доброго самаритянина, и это представлено филигранно, точно, - слабое добро не может победить искушенное зло. И в этом есть даже что-то такое христианское, потому как столкновение с этим злом убирает из сознания все лишнее, все то, что создает иллюзию присутствия добра там, где звучит красивая музыка…

Возможно, «Синий бархат» - это и есть прощание с иллюзиями, так как между «Слоном» и «Бархатом» - огромная нравственная пропасть, «Слон» – это эстетизация добра, хочется спасти весь цирк от насильников-дрессировщиков, Бархат – «зла», и в «Твин Пиксе», и особенно во «Внутренней империи», эта эстетизация доведена до абсолюта, - в мире Линча все красивое содержит внутри лабиринты, которые ведут в никуда, в пустоту, в дзен, это очень такой пелевинский мир, смешной по-своему, но из этой пустоты невозможно прорваться к той иллюзии, к тому миражу, который мы видим в красивом кадре, который мы слышим в красивой музыке… Это прощание с иллюзиями, наверное, в этом – главное достоинство творчества Линча.

Выпущенная в 1984 году экранизация фантастического романа Дюна была всеобще признана неудачной. Снятый спустя два года Синий бархат восстановил репутацию Дэвида Линча и закрепил за ним звание главного сюрреалиста мирового кинематографа. Однако сюрреализм данной ленты отличается от сюрреализма первых работ режиссера. Если «герои» Головы-ластика – женщина с большими щеками, живущая в радиаторе, изуродованный мужчина за рычагами, сперматозоидообразные летающие существа и походящий на головастика младенец – могли бы населить полотно условного Дали, то Синий бархат сюрреалистичен скорее по-магриттовски. Режиссер достигает нужного эффекта не видоизменением, а комбинацией, казалось бы, обычных, привычных элементов. Таким способом Линчу удается реализовать свой принцип двоемирия. Провинциальный, уютный и милый городок Ламбертон (напоминающий в том числе и родной город режиссера – Мизулу) на самом деле живет двойной жизнью, является обителью порока, извращений, зла. И эта ипостась города предстает одновременно реалистичной и практически мистической. Линч парадоксально изображает потусторонность тьмы, являющейся в то же время неотъемлемой частью «светлого» мещанского быта, его реверсом.

Показателен образ антагониста фильма, преступника Фрэнка Бута. Будучи, по сути, просто человеком (хоть и психически нездоровым), он, благодаря блестящей игре Денниса Хоппера и нескольким отличительным чертам, кажется куда более ужасным любых кинематографических исчадий ада. Кислородная маска, ножницы, губная помада (сцена с ее использованием заставляет вспомнить другого известного психопата – Джокера), лоскуты заглавного синего бархата – эти обычные вещи делают портрет злодея сюрреалистично, иррационально страшным.

И именно в мир этого иррационально страшного Фрэнка Бута отправляется главный герой, ничем не примечательный парень Джеффри Бомон. Им движет не только любопытство, желание разгадать тайну. Его манит темная сила, порок, нечестивость, которые проявляются, кроме как в образе Фрэнка, еще – куда мягче и эстетичнее – в образе загадочной певицы Дороти Валленс. Простоватая девушка-мещанка Сэнди, выступающая антиподом этой типичной femme fatale и неоднократно пытающаяся остановить Джеффри от погружения во тьму, спрашивает протагониста, кто он: детектив или же извращенец. Вопрос весьма справедливый: герой буквально становится вуайеристом, смотрящим в бездну, которая, конечно же, отвечает взаимностью.

В жанровом же определении картины слово «детектив» явно отходит на второй план, поскольку детективная линия, хоть она и проработана качественно, здесь является лишь механизмом, запускающим героя в путешествие по страшному и странному, как неоднократно замечают персонажи фильма, миру чудес, дверь в который – это не кроличья нора, а человеческое ухо.

Это путешествие, которое можно действительно рассматривать и как просто кошмарный сон (лейтмотив творчества режиссера), показано с безукоризненным техническим мастерством всей съемочной группы под руководством Дэвида Линча. Данная картина оказалась важной вехой в творчестве автора и во многом определила эстетику его будущих работ, в большинстве из которых заметны оттенки Синего бархата.

К 1986 году Линч уже стал заметным режиссером, но он все еще метался между разными форматами: стартовав с фундаментальной для себя картины «Голова-ластик» в 1977 году, позже Дэвид снял мощный байопик «Человек-слон», а также хоть и провальную, но красивую и обворожительную экранизацию культового романа Фрэнка Герберта «Дюна». Вместо того, чтобы продолжить заниматься коммерческими проектами, Линч потихоньку начал возвращаться к своим корням, для того чтобы снимать более рискованное и авторское кино.

«Синий бархат» стал одним из ключевых фильмов в карьере Дэвида Линча. Именно в нем сформировался образ тихого маленького городка, в котором начинает происходить ужасающая, но загадочная и мистическая дичь. Позже эта формула вовсю раскроется в «Твин Пиксе» и «Малхолланд Драйве», а пока мы наблюдаем за попытками Линча погрузить зрителя в совершенно безумный мир. Пока у него это получается не всегда хорошо, так как местами фильм передергивает или наоборот не дотягивает по части раскрытия истории, однако просмотр «Синего бархата» — крайне занимательный и необычный опыт.

Сама же история фильма крутится вокруг юноши Джеффри Бомонта (Кайл МакЛоклен), который вернулся в свой родной город Ламбертон к заболевшему отцу, и девушки Сэнди Уильямс (Лора Дерн)— дочери местного детектива. Джеффри случайно находит чье-то отрезанное ухо, в результате чего он с Сэнди решил разгадать то, что на самом деле скрыто за всем произошедшим. Все это приводит к соблазнительной певице Дороти Валленс (Изабелла Росселлини), а также к странным ситуациям и сюжетным поворотам, в которых Линч отразил наши тайные и коварные желания к запретным плодам и тому, что обычно скрыто от наших глаз.

Актерский состав «Синего бархата» заслуживает отдельного внимания: Кайл МакЛоклен (или Маклахлен, кому как удобнее), ранее сыгравший главную роль в «Дюне», и Лора Дерн впоследствии стали «первыми» лицами фильмов Линча, без которых уже невозможно полноценно представить его картины, а для Изабеллы Росселлини — дочери актрисы Ингрид Бергман и режиссера Роберто Росселлини, роль в «Синем бархате» стала одной из самых заметных и ярких. Нельзя не упомянуть Денниса Хоппера, который крайне эффектно и вызывающе исполнил роль главного антагониста фильма; образ его персонажа стал одним из главных достоинств картины.

Музыка в «Синем бархате» занимает особое положение, ведь фильм назван в честь одноименной песни Тони Беннетта 1951 года, дух которой ощущается на протяжении всего хронометража (хотя основной версией для вдохновения стал кавер Бобби Винтона 1963 года, он же звучит в самом фильме).

Немаловажную роль в создании нуарной и пикантной атмосферы сыграл композитор Анджело Бадаламенти. Изначально Линч его нанял в качестве учителя пения для Росселлини для исполнения в фильме того самого «Синего бархата», однако позже их сотрудничество достигло совершенно иного уровня. Позже музыка Бадаламенти стала одним из неотъемлемых элементов и визитной карточкой фильмов Дэвида Линча, а также источником для вдохновения многих музыкантов.

Думаю ни для кого не станет откровением, что «благодаря» своему непростому содержанию и формату «Синий бархат» не стал коммерческим успехом и изначально не был обласкан критиками. Годы спустя, разумеется, справедливость восторжествовала и сейчас картина считается одной из самых влиятельных в 80-х годах, открыв дорогу более рискованным проектам. Сам Линч стал куда более уверенным и востребованным режиссером, и именно благодаря выходу «Синего бархата» стало возможным рождение такого эпохального творения как «Твин Пикс».

Лично я не сразу проникся «Синему бархату», поэтому фильму, как и многим другим примерам авторского и артхаусного кино, стоит дать шанс, если в первый раз что-то пошло не так. Такие фильмы нуждаются в том, чтобы их пересматривали и находили в них ранее незамеченные моменты.

7 из 10

Общее впечатление: Удивительно атмосферное кино, которое утягивает в след за собой. Тяжело написать хоть что-то о нем, это надо смотреть, прочувствовать, погрузиться. Потому что здесь довольно много красивого и интересного, но одновременно вульгарного и отталкивающего. Яркие синие и красные оттенки, саунды, один из которых имеет такое же название «Blue Velvet», хорошая и крепкая режиссура, загадочные события, где зритель смотрит на все происходящее и утопает в фееричности событий вместе с главным героем. После просмотра фильма я вернулась к началу. Обдумывая каждый ход героя, которого сыграл Кайл Маклахлен. Почему он нашел в траве ухо? Именно ухо! Не спроста это. Ухом мы слушаем, подслушиваем все вокруг. «Любопытство не порок, а больше свинство». Вот так просто, начиная с находки, герой постигает тайны, в которые лучше не ввязываться. И детектив перерастает в остросюжетный триллер.

Безупречную работу здесь проделывают актеры. Каждый вписывается в роль, умело дирижируя своими эмоциями. Кайл Маклахлен (Джеффри Бомон) — как же ему идут странные роли, к слову, ни раз он пытался «отмыться» от этой странности, но Дэвид Линч твердо прикрутил ему это звание. Кайл 1986 г. восхитительно передал главное — любопытство! Роль Денниса Хоппера, по моему мнению, была самой сложной. Ему требовалось изобразить психически неуравновешенного человека. Я пугалась его безумия, он нагнетал атмосферу психоза, какое-то непонятное чувство меня постигло при просмотре. Эмоционально актер погрузился в роль безупречно! Конечно, в стороне не остается и Изабелла Росселлини — красивая и безумная, мне было ее жаль. Она как птичка в клетке, которая не могла просто взять и улететь. Но несмотря на всех героев, которое встречаются диалогами, каждый из них сам по себе, уникален, идеально прописан. Браво автору!

Фильм не без пошлости, все-таки героиня Росселлини бегает по всему фильму большую часть в чем мать родила. Картина не лишена странностей. Но стоит обратить внимание на метафоры, которые преподносит нам режиссер. В начале мы видим множество насекомых и в конце, птичку, которая смогла поймать и съесть насекомое. А так же безупречный день, который так же начинается и так же заканчивается, как ни в чем не бывало.

7 из 10

Лента понравилась вполне, оставила приятное послевкусие. Сюжетное повествование хорошее, действительно интересно узнать, почему отрезано ухо, кто его отрезал, жив ли этот человек, кто за этим стоит — все эти прелести достаются парню Джеффри Бомону, которому интересны тайны. Он глубоко заводит себя в череду загадочных обстоятельств, тем самым, играет в опасную игру, привлекая за собой девушку Сэнди. Атмосфера накаляется в самые нужные моменты, испытываешь напряжение, особенно когда Джеффри старается попасть в квартиру певицы, несколько раз. Проявленное безумие со стороны Фрэнка по отношению к Дороти Уэллс — безумная страсть певицы к Джеффри на фоне свечи в тёмных тонах — создаёт особое восприятие. Общение героя с Сэнди тоже немаловажно, постепенно, они сближаются друг с другом, совместное дело переводит их отношения в нужное русло.

Актёрская игра на уровне. Изабелла Росселлини, Кайл МакЛоклен, Деннис Хоппер, Лора Дерн — прекрасно исполнили свои образы на экране. Персонажи живые, смогли показать различный спектр эмоций. Увидеть сначала после 25 лет, долгожданный дуэт Кайла МакЛоклена (агент Купер) и Лоры Дерн (Дайан) в Твин Пикс 2017, и теперь узреть их дуэт в молодые годы от того же Линча — это превосходно.

«Синий Бархат» — триллер-детектив 1986 года от Дэвида Линча, сделанный со смыслом, заставляющий чувствовать и анализировать себя во всей красе. Где загадочные тайны погружают в себя, вместе с яркими героями (особенно отдельно взятые, проявляющие безумие). В общем всё представлено в фирменных манерах Линча, вдобавок стилистика картины, удачно выделяется среди всех работ этого мастера.

8 из 10

Он играл своими мечтами, а мечты играли им.

Кафка

Это очень странный мир, где обыденное сливается с метафизическим. Возвращение Джеффри Бомона в родной городок превращается в мистическое путешествие по обратной и мрачной стороне округа, после найденного им в поле отрезанного человеческого уха. Обратившись к полицейскому, юноша очаровывается его дочерью Сэнди, также проявляющей любопытство. Парочка начинает вести собственное расследование, которое приводит к загадочной женщине, певице Дороти из кабаре, исполняющей свою коронную «Blue Velvet», что словно является неким проводником в другой мир. И тихий днём городок, с наступлением ночи, тонет в анархии и преступности, где местный подонок Фрэнк Бут питает страсть к садомазохистским играм и всячески унижает Дороти, свидетелем чего становится сам Джеффри, наблюдающий за всем через отверстие её шкафа. По-хичкоковски детективный сюжет сюжет в линчевской манере заигрывает иными красками, где упор делается преимущественно на сюрреализм происходящего, хотя в то же время у режиссёра получился постмодернистский коллаж.

Первобытная неистовость, бурлившая под покровом ночи, психическая неуравновешенность садиста и также певицы, к тому же внезапная и опасная страсть юноши к ней, которая с ножом в руке покрывает его тело поцелуями, — всё это кажется сном или иллюзией, где преобладает влечение к острым ощущениям как единственное средство избавления от навязчивой рутинности. Что и внушается при помощи неоднократно звучащей в фильме песни Роя Орбисона «In Dreams», в котором тот счастлив во снах и мечтах. Но Линч по себе не столь однозначен, он не любит подводить свои фильмы под определённые трактовки, и таким образом ведёт игру со зрителем, скорее запутывая пуще, чем поясняя что-либо. Ведь ещё со времён кафкианского по духу «Голова-ластика» главный сюрреалист кинематографа придумал своеобразный и захватывающий мир, где некая фантастичность походила на реальность, а реальность казалась сном. И пусть пока не появились странные карлики или великаны, и не возник красный вигвам, есть иной, обтянутый в синий бархат, — жестокий и опасный, но вместе с тем и влекущий и распаляющий мир. Рождающееся сочувствие к измученной женщине толкает Джеффри к слежке за Фрэнком, отчего он сильнее втягивается в бездну хаоса, приближаясь к смерти или конечной свободе.

«Синий бархат» воспринимается отдельными мотивами и идеями, когда важнее чувственный опыт, а история и характеры второстепенны, потому режиссёр всякий раз уходит от ответов касаемо метафоричности или символичности своих сцен, настойчиво предлагая зрителю самому пережить этот опыт. После неудавшейся «Дюны» автор экспериментировал со стилем и искал новые возможности, не впадая в экзистенциализм, а упираясь в метафизику, которая у него в основном платоновская — связанная с миром идей. Так, первой мыслью, пришедшей ему в голову, было просто название «Синий бархат», затем образ отрезанного человеческого уха в поле и классическое исполнение песни Бобби Винтона. Остальное было игрой воображения с парой исписанных сценариев в процессе, пока не получилось по-настоящему сюрреалистическое и стильное кино, вдохновлённое атмосферой film noir и с характерной для жанра femme fatale, чей образ с такой страстью исполнила Изабелла Росселлини, что неудивительно, если герою МакЛоклена приходилось долго выбирать между ней и молодой благонравной блондиночкой.

А где кончается воображение и начинается реальность? Или где кончается реальность и начинается воображение? …

Кубрику, вероятно, известнее, где кончается радуга, но Линч не придерживается определённых канонов, а выворачивает наизнанку привычные шаблоны и представления о кино, и сюрреализм служит основным инструментом преображения сознания, в том числе и собственного. Возможно, сцены чередования красных роз и жёлтых тюльпанов в начале и конце фильма, а также насекомого, оказавшегося в итоге съеденным малиновкой, и несут некий тонкий смысл, но куда важнее линчевская ирония, когда бегство от рутины приводит к иной обыденности и мнимой безмятежности, и к очищению от всего: страха, боли, прошлого. И тогда начинает казаться, что эта тихая и счастливая жизнь фальшивее тех бархатных ночей, даже если их в сущности никогда и не было.

Чертовски странный мир.

«Синий бархат», наверное, — один из самых прямолинейных фильмов Дэвида Линча, которые я видел. Предыдущие фильмы, которые я посмотрел просто меня поразили. «Малхолланд драйв» я и вовсе считаю одним из лучших в фильмов в истории кино. «Синим бархатом» я тоже остался довольным, так что Линч до сих пор удерживает первую строчку в моем списке любимых режиссеров.

Узнав о смерти отца молодой парень по имени Джеффри Боуман, откладывает учебу в колледже и возвращается в родной город. С этого момента Джеффри придется пережить ряд мистических и пугающих событий, которые навсегда изменят его жизнь.

Видно было, что режиссер снимал этот фильм с огромной любовью. После не самого удачной «Дюны» режиссеру нужен был отдых и фильм, который вернет ему уверенность. «Синий бархат» -самый Линчевский фильм из всех. Из каждого кадра режиссер выдавливает по максимуму. В фильме много метафор и символизма. В плане режиссуры с Дэвидом Линчем, как всегда мало кто может потягаться. Фильм, кстати, мне чем-то напомнил «Бульвар Сансет» Уайлдера. Тоже есть поехавшая звезда и главный герой, который не может от нее отвязаться.

Музыка в фильме просто великолепная. Песню «Blue Velvet» я напевал еще долго после просмотра. Атмосфера 60-х в картине передана шикарна. Чего стоит начальная и финальная сцена, в которой Линч показывает всю сущность американского общества того времени.

Актерский состав очень сильный. Много актеров, которых Линч часто вовлекает в свои проекты. Тот же Кайл МакЛоклен, играющий любопытного главного героя, будет сниматься у Дэвида в «Твин Пиксе». Еще порадовало камео Джека Нэнса, который помог Линчу с его первой картиной и который ради роли носил одну и ту же прическу на протяжении всех 5-ти лет. Деннис Хоппер показал очень сильную актерскую работу, играя агрессивного психопата-головореза Фрэнка. Злодей кстати получился очень колоритным и запоминающимся.

Как итог, получился один из лучших фильмов 80-х и один из лучших триллеров в истории. Фильм рекомендую абсолютно всем ценителям творчества Дэвида Линча и всем любителям качественного и хорошего кино. Для меня это хоть и не самый лучший фильм Линча, но он мне безусловно понравился.

8 из 10

Многочисленные поклонники таланта Дэвида Линча могут до хрипоты спорить друг с другом, доказывая какая же картина мэтра является лучшей. Кто-то будет бить себя грудь, уверяя, что таковой является триллер со множество загадок и подсказок «Малхолланд Драйв» (2001). Другой будет приводить аргументы в пользу мистического детектива «Твин Пикс: Сквозь огонь» (1992), считая его недооценённым многими шедевром. Иные заявят, что лучшие работы Линча — это или «Человек-слон» (1980) или «Простая история» (1999), потому что именно они законно должны были претендовать на «Оскар». А ещё одна сторона спорщиков могут громко говорить об оригинальности мрачного артхауса «Голова-ластик» (1977). Лично я же не склонен вступать в данную полемику, потому что все перечисленные картины — это прекрасные образцы своих жанров, которые можно пересматривать с завидной регулярностью. Как ещё, скажем, «Дикие сердцем» (1990), «Шоссе в никуда» (1996) и, собственно говоря, «Синий бархат» (1986).

«Синий бархат» («Blue Velvet») — это четвёртый по счёту полнометражный фильм Дэвида Линча. Выпущен он в жанре психологического криминального триллера и в этом качестве он даже может легко соревноваться с картинами другого мэтра этого жанра Романа Полански. Выпуск «Синего бархата» многие склонны считать удачной попыткой реабилитироваться после неоднозначной фантастики «Дюна» (1984), которая была принята, прямо скажем, весьма прохладно и в реестр лучших картин Линча как бы и не входит. Но до «Дюны» у Линча в послужном списке уже значились «Голова-ластик» и «Человек-слон», так что Линчу многое тут же прощалось.

По сюжету всё начинается с того как молодой студент Джеффри Бомон (Кайл МакЛоклен), вынужденно приехавший домой, находит в своём саду человеческое ухо. Как и любой добропорядочный и законопослушный гражданин он относит страшную находку в полицию. Следователь принимает эту улику как старт будущего расследования. Но Джеффри решил, что на этом не стоит останавливаться, он знакомится с дочкой следователя Сэнди (Лора Дерн) и с её помощью начинает собственное расследование. Но паренёк ещё не в курсе, что этот опрометчивый шаг приведёт его в самые тёмные закоулки скрытой от посторонних глаз жизни людей «живущих по соседству». Психически неуравновешенная Дороти Уэлленс (Изабелла Росселлини), местный криминальный авторитет и по совместительству настоящий психопат Фрэнк Бут (Деннис Хоппер) и его странные и не менее жуткие дружки перевернут взгляд Джеффри на окружающий мир и обитающих в нём людей.

Тот, кто уже знаком с работами Дэвида Линча преспокойно могут представить себе визуальный ряд, которым так славятся фильмы режиссёра. В атмосфере приглушённых полутонов резким контрастом выделяется кроваво-красный и тёмно-синий света. Таким образом Линч выделяет своих героев, подчёркивает нюансировку и детализацию сцен, при этом всё выглядит не вычурно, а скорее фантасмагорично, как в полотнах Сальвадора Дали. Близкий друг и соратник Линча композитор Анджело Бадаламенти как всегда напишет великолепную музыку, которая погружает всех в трансцендентальное состояние, сопряжённое с накопляющимся беспокойством, подчёркивая тем самым накаляющуюся атмосферу в «Синем бархате» и всеобщий психоз, который вот-вот готов выплеснуться горящей смолой из ушата на наши умиротворённые головы.

Если уж говорить про актёрскую игру, то в первую очередь надо отметить Денниса Хоппера. Многие актёры отказались играть психопата Фрэнка, ссылаясь на его излишнюю жестокость, но Хоппер, по слухам, сам воскликнул, что будет играть Фрэнка, потому что Фрэнк — это он сам. Если это в действительности было так, что страшно представить каким же в жизни был актёр. Но игра его достойна уважения, его антагонист, вечно вдыхающий кислород через маску, постоянно сквернословящий, держащий людей на привязи как каких-то рабов — это достойно вхождения в негласный список «Лучших злодеев». И не зря именно Хоппер собирал награды и номинации за воплощение Фрэнка. Кайл МакЛоклен дебютировал в большом кино, благодаря Линчу, снявшись в главной роли в «Дюне», а вторым его фильмом стал именно «Синий бархат». Молодой по меркам кинематографа (27 лет на тот момент) актёр по всем параметрам подходил под своего героя. Только вот он для многих останется агентом Дэйлом Купером из «Твин Пикса», а не Джеффри Бомоном из «Синего бархата». И поистине меня поразила игра Изабелла Росселлини, которую я в таком тонусе, такой экспресси, в таком сумасшествии и импульсивности не видел никогда. На данный момент скажу, что Дороти Уэлленс — это лучшая роль Изабеллы Росселлини.

Ещё один незабываемый фильм от гениального Дэвида Линча, что тут можно добавить-то?

9 из 10

«Синий Бархат» — этапный момент в творческом самоопределении Дэвида Линча. Именно из поэтики этого фильма родились закономерности, управляющие миром «Твин Пикс». И именно из его материала сформировались те характерные черты, которые ассоциируются у зрителя с манерой теперь уже не только культового, но и всемирно известного режиссера.

Короче говоря, именно пройдя по «Синему Бархату» Дэвид Линч стал Дэвидом Линчем, тем, каким ему самому хочется быть, независимой от хаоса вещей самостоятельной мыслящей единицей.

Сюрреалистичный «Голова-Ластик», душераздирающий «Человек-Слон» и провальная «Дюна», это творения, чье содержание во многом определены влиянием извне, или изнутри. Голова-Ластик и Человек-Слон иллюстрируют феномен инаковости с точки зрения уродства, как фундаментального самоощущения протагониста. Таким образом, картина комплекса неполноценности в них усугубляется болезненным фантазированием, обращающимся против самого фантазирующего. Джон Мэрик и Хенри Спенсер оказываются заложниками своей уникальности и сами воспринимают ее как нечто безобразное. Она превращает их не только в изгоев, но и в жертв: людей, обстоятельств, в конце концов, всего мира. Что касается «Дюны», то в этом случае уже сам Линч стал жертвой продюсеров, деформировавших изобразительное инакомыслие постановщика в нечленораздельный китч.

Образ беспомощного, замкнутого в себе уродства настигает своеобразным наследием и протагониста «Синего бархата» Джеффри (Кайл МакЛоклен) — это буквально и есть его отец, изуродованный и прикованный в больничной койке. Но поскольку сам Джеффри — пышущий энергией и энтузиазмом подросток, опустевшее место отца лишь подталкивает его к терраформированию реальности. Собственно, сюжет фильма как-раз и следует старой как мир фабуле «Героя», временно жертвующего своей идентичностью, и, преодолевая страх, совершающего подвиги, ради перерождения в новую ипостась, подразумевающую видение более сложной картины мира.

Этот мотив также задает смысловую концепцию фильма — все, что пугает и ужасает, притягательно и, хотя на первый взгляд, подчиняется лишь воле к власти и жажде крови, наделено смыслом. Да, зло сознает само себя, в отличие от отшлифованного и глянцевого мира «поверхности». Линч раз за разом сталкивает теневую реальность, населенную преступниками и психопатами с повседневностью, в которой обитают вроде бы сплошь милые и приветливые люди, а на самом деле, конечно, дегенераты, одержимые насилием, которого так тщательно избегают в своих мыслишках. И раз за разом, то, что называется злом, одерживает над ними верх — будь то шланг, душащий упитанного садовода, или телевизор, гипнотизирующий тетушек Джеффри. Классический психоаналитический «принцип оппозиции» — чем больше человек нечто отрицает, тем агрессивней становится это нечто по отношению к нему.

Мир повседневности, через который мы, к слову, попадаем в семантическое поле «Синего бархата», издевательски стилизован Линчем под рекламные ролики и поздравительные открытки. В отличие от «Твин-Пиксовских» кофе, школьников и пончиков, содержащих бездну обаяния, здесь от картинок обыденности режет глаз. Кроме того, что она омерзительна, она еще и непозволительно скучна. Теневая же реальность, хоть и населена сбежавшими из бестиария монстрами, по своей близости к сновидческой, бесконечно романтизирована и эстетизирована. Вставая вместе Джеффри на высоту замочной скважины, мы не можем оторваться от ее созерцания и следуем за наваждением, желая заполучить в театре жестокости хотя бы эпизодическую роль. И так же как главный герой, открывающий для себя наслаждение перверсивным и забывающий свою сладкую Сэнди ради садо-мазохистской связи с порочной певицей, зритель не может, хоть на время, не предпочесть, оргиастическую жестокость и безумие, которым (а вовсе не амилнитратом!) дышит Фрэнк и вся его дьявольская свита.

И все-таки Линч, сталкивая эти миры, не допускает их Декартовской дефрагментации, тут же соединяя их через изобразительные средства, не швами, но образами, тенями и цветами. Ведь пещера и то, что над ней соединены в единое целое пространством — и поэтому бесконечна миграция ипостасей и оттенков феноменов, сориентироваться между которых можно лишь доверившись путеводной нити глубинной интуиции. Пусть зло в «Синем бархате» не является силой, желающей добра, оно все-таки совершает его невольно, поскольку познающий себя герой нуждается в образе «по-ту-стороннего», чтобы сложить фреску дуализма бытия.

Юноша, рискующий взять на себя роль детектива, расследующего цепочку жестоких преступлений, на самом деле, использует ее лишь как «Персону», маску, без которой карнавал ночных кошмаров сожрет его живьем. Хичкок в фильме «Завороженный» напрямую обыгрывает эту аллюзию, подмеченную еще Карло Гинзбургом, заметившим сходство между дедукцией Шерлока Холмса и методами психоанализа. Интересно, что именно в соприкосновении со столь загадочной материей, как бездонные глубины бессознательного, пошлый жанр детектива, оказывается атрофирован от своей тривиальной сущности, и становится своего рода аквалангом для желающего исследовать эти глубины, не рискуя при этом бесследно кануть в них, как какой-нибудь персонаж Лавкрафта.

Именно благодаря этому аквалангу Джеффри, подобно Гераклу, удается покинуть Тартар, не превратившись из героя в антигероя, не мимикрировав под местную флору и фауну. В противоположность ей, дышащей жестокостью, акваланг Джеффри насыщен гуманизмом, теми самыми благими намерениями юного детектива, наивная верность которым позволяет ему не повторить ошибку Орфея, и вернуться к своей чистой принцессе, предав забвению безвозвратно поглощенную тленом королеву тьмы.

Конструктивная, а временами даже примитивная логика детективного расследования, помогает ориентироваться в образах и героях «странного, странного мира», но совершенно не способствует его интерпретации. Действия Фрэнка и его свиты, не только обнаруживают наивность здравого смысла, которым любой прилежный мальчик пытается упорядочить универсум через набор фактов, будто карточками в настольной игре. Они утверждают иррациональность рациональности, и, в конце концов, назначают цену знания истины, которую Джеффри, все-таки возвращаясь из путешествия на край ночи домой, отказывается платить. Блаженны неведующие, и именно с ощущением неразгаданной тайны, несмотря на казалось-бы логическое завершение сюжета, зритель оставляет мир «Синего бархата».

Гениальность драматургии фильма как-раз и заключается в том, что Линч не допускает жесткого оптического ракурса на происходящее, постоянно отстраняя зрителя от того, что тот понимает как «суть замысла». Рефрен главной песни, иррациональность действий Зла, при всей его гениальности, погружение в коридоры, обрывающиеся в тень и другие визуальные приемы, создают неповторимый эффект зачарованного пространства, напоминающего музыкальную шкатулку, в котором балом правит красота, как известно, безразличная к объективным факторам. Крышка закрывается, обрывается мелодия, и мы недоумеваем, — что же это собственно было и почему нам так понравилось?