Деревня, населённая Злом. Часть вторая - Противостояние
Казалось, я только закрыл глаза, как тут же их открыл, но сонливости не было, я был предельно собран и внимателен и бодр. Но следом за откратими глазами я уже не смог пошевелить ни одной мышцей своего тела. На меня напал сонный паралич.
Я напрягся, сонный паралич значил то, что сейчас начнётся очередное представление по запугиванию меня, и эта чёртова херня выйдет из комнаты, либо в образе мелких существ, либо в образе огромного нечто. Я приготовился, но этого не происходило. Вместо мельтешения теней, я четко видел зал, насколько чётко можно видеть в темноте, и тут до меня дошло, что в этой темноте есть источник света. Свет шёл из дверного проёма между залом и кухней - на кухне горел свет. Но я отчетливо помнил, что свет я не включал, а дома кроме меня не было никого, и зайти никто не мог, так, как я закрылся изнутри на крючок. Следом за светом я заметил, вернее услышал, звуки, доносящиеся из кухни. Это был разговор двух мужчин. Мне потребовалось минут пять, чтобы понять, что это сосед и его друг, с которыми моя мать часто выпивала. Судя по звукам и разговору, они сидели на кухне, выпивали-закусывали и разговаривали. Разговаривали очень чётко и внятно. Их речь не была сюрреалистичной, невнятной, нелогичной, они чётко обсуждали какие-то свои дела и реальные вещи.
Это был очень странный сонный паралич, вместо нереалистичных, нелогичных образов, приходящих обычно, в этом параличе было все максимально реалистично. Я чётко осознавал, что я не сплю, я четко видел свет в дверном проёме, я слышал голоса, понимал разговор, я знал, кто сидит у меня на кухне. Я искренне верил в то, что они действительно припёрлись ко мне домой, скорее всего вырвав крючок из двери, и сидят бухают у меня на кухне, потому что больше негде. И тогда я решил встать и возмутится происходящим, выгнать непрошенных гостей. Но я не мог пошевелиться. Тело меня не слушалось, оно было, словно забетонированно. Все мои попытки вырваться из лап паралича были так же действенные, как трепыхание насекомого в янтаре - никакого эффекта. Подать голос у меня тоже не получалось, как я не старался, я не смог выдавать из себя даже громкого выдоха. Я отчаялся, на меня накатила тоска и безысходность, я чувствовал, что вот-вот заплачу... И я проснулся.
Я лежал на диване, сквозь окна в дом проникал серый свет раннего-раннего утра. Никакого желтого электрического света из кухни не лилось. Я вскочил, радуясь внутри, что я могу двигаться, и бросился на кухню. Там никого не было. Не было и следов пребывания кого бы то ни было. Я проверил дверь - крючок держал. Никто не мог ко мне просто так зайти. А значит это был сон. Просто сон. Через чур реалистичный и подробный, касаемо диалогов моих "гостей", я помнил всё дословно, что они говорили, темы, слова ничего не отличалось от подобного реального разговора, под бутылочку водочки.
С этого самого дня подобные сны стали периодически ко мне приходить. Я перестал заходить в комнату, перестал искать встречи с этой тьмой, меня больше интересовали эти странные сны. Я не понимал, мне снится, что я нахожусь в сонном параличе, или я действительно в нём находился и галлюцинировал. Слишком реально это было, никаких признаков, фантазий или видений. Наверное так реалистично видят свои галлюцинации люди с болезнями психики. Я не верил в реальность происходящего, но и не верил, что это просто сны. Люди ко мне в них всегда приходили по двое, они всегда вели между собой диалог за распитием спиртного, они были теми, кого я знал в реальности, но не все мои знакомые приходили, а только шестеро, они могли меняться в парах между собой, но их всегда было шестеро, это открытие я сделал где-то через месяц этих посещений. Закончились же они после того, как первый из этой шестёрки умер в реальности. Да, они все постепенно умерили, кто раньше, кто позже, но умерли все, осознавать и понимать этот факт я начал ,конечно же, много позже, уже уехав из этой деревни. Обстоятельства смерти некоторых из них были довольно страшные, некоторых - логичные, при их образе жизни. Я о них расскажу дальше, когда буду строить параллель реальных событий, происходящих вместе с моими персональными приключениями.
Пока же я остановлюсь на последнем событии, последнем столкновении с нехорошей силой в этом доме, после которой мы с матерью всё-таки съехали с него. Не то чтобы мы целенаправленно сбежали, матери так вообще было плевать на мои переживания, просто так совпало, что она сошлась с мужиком и он забрал её и меня к себе в дом.
Так вот после смерти первого из моих сновиденных гостей, которая произошла в апреле, в следующей части объясню, почему я, так хорошо помню дату его смерти, до самой зимы не было ничего никаких проявлений, странных событий, снов, ничего. Я полностью отказался от воспоминаний об этом, равно, как и от попыток вызвать подобное еще раз. Я просто жил в своих детских проблемах и чаяниях. С наступлением зимы у меня вообще не было сил ни на что, так как после школы мне приходилось ходить в лес за дровами, чтобы не замёрзнуть, не каждый день, но часто, когда мать уходила в запой и не появлялась дома несколько дней. Однажды зимним вечером, когда я протопил печь и сидел читал книжку, я услышал тонкий тонкий вой. Так воют щенки. Вой был далёкий, стало быть выла собачка через несколько дворов или на другой улице. Этот вой то замолкал, то снова возвращался, плавая от совсем тихого до громкого. Я в сердцах выматерил эту собаку, так как вой начинал раздражать. Чуть погодя, я вышел на двор, для исправления падлы, но в холодном зимней воздухе висела тишина. Никакого воя не было слышно. Я ещё не предал этому значения, так как мало ли, замолк пёс наконец-то, но едва зайдя в хату, я вновь услышал этот вой. Вот тут меня обдала холодной волной тревога, ещё более холодной, чем воздух на улице, где я только что был. Я прошелся по дому и, как и предполагал, вой чётче всего было слышно именно возле той самой пустой дальней комнаты. Первое, что я почувствовал - отрицание. Во-первых я не хотел, чтобы нечто подобное тому, что я пережил снова начало случатся. Во-вторых это не могло быть тем самым явлением, так как спать я не ложился и не собирался, и вообще это не была ночь, на часах была только половина восьмого вечера.
Но этот вой становился всё отчётливее и громче. И чем громче он становится, тем он становился выше и пронзительнее. Я буквально впрыгнул в дальнюю комнату, чтобы хоть как то понять, что воет, но судят по тому, как я, начал ощущать звук в ней, выла сама комната... Звук становился всё громче и громче, настолько громче, что его тяжело было выдерживать, вой уже перезроил в писк. Я вновь выскочил на улицу, думая, что это же должны слышать мои соседи... Но на улице было тихо. Вернее на улице было обычно - где-то проехала машина, шурша шинами по закатанному снегу, где-то залаяла собака, но именно залаяла, не завыла. Я вернулся в дом. Да, звук продолжал нарастать, и существовал он ровно в стенках дома, не выходя за его границы, а его источником была комната. Достигнув какой-то уже не различимой слухом ноты, звук начал падать вниз, становясь всё грубее и басовитее. Вместе с понижением на меня словно взваливалось что-то, мне становилось физически тяжело. У меня болели уши и подгибались колени, мной начал овладевать не страх, но животный ужас. Я потерял способность не то, что рационально, а мыслить вообще. Я заорал в унисон вою, но услышал, что вой стал только громче. Да и не вой это был, а гул, как будто в полуметре над домом пролетал огромный самолёт, я был уверен, что слышу, как дрожат стекла в рамах. Я начал бегать по дому, не понимая, что мне делать, я метался от угла к углу, я бил кулаками в стену, я плакал, я ревел и кричал, но все мои крики заглушал вой-гул. Он менялся, становясь то выже, то ниже, от писка до шмелиного жужжания, но громкость всегда только увеличивалась. Тогда в моей голове фейерверком взорвалась мысль, что я спасусь.... На чердаке. Я не мог мыслить логически, я просто поддался этому чувству, выбежал на улицу, оббежал лом и по лестнице взорвался на чердак. На чердаке было холодно, темно и не очень удобно, но я забился в самый дальний угол, где скат крыши просто касается потолка и просидел там несколько часов, замерзая и плача, вдыхая запах гари от печной трубы, соломы, смешанной со стекловатой, и высохших осинных гнёзд. Слез с чердака я тогда, лишь тогда, когда продрогнул уже окончательно, хоть я и был в куртке, в которой впервый раз выходил в туалет, но ни шапки, ни кофты, ни варежек у меня не было, хорошо хоть я не стал разуваться, вернувшись с туалета, и хорошо, что валенки, в которых я был, на слетели с моих ног. Сидя на чердаке, я услышал, как в дом кто-то вошёл, я подумал, что это мать. Спустился, вошёл тоже и увидел, что это она. Звуков не было, а через неделю, на протяжении которой сила никак себя не появочля ни в реальности, ни в моих снах, мы переехали из этого дома.
От автора: подобные воспоминания, высказывания, пусть и в тексте, являются для меня некой терапией того, что я пережил. Я часто вспоминаю это место и эти события и они требуют некой "проработки". В творчестве, наверное, лучше всего. Тем более с такими темами я не могу пойти к психологу, тот сдаст меня в психушку сразу же. Мои переживания однажды вылились в стихотворение, сейчас - в этот текст. Не знаю, что будет дальше и поможет ли это мне, но рассказать об этом я попросту хочу.
Вот то стихотворение, кстати:
Добавлен: 17.04.2024
Прочли: 115 раз.
Скачали: 3 раз.
Настройки чтения
Поиск историй
Выбор категорий
На главную