В опустевшей тундре
Как и в давние годы на бескрайние равнины великой западной тундры пришел страшный дух болезни. Он несся по земле, подгоняемый ветрами со стороны заката, сметая всё на своём пути. И не было такой силы, которая была бы способна остановить его невидимые стада красношерстных оленей. Ни сопки, ни могучие быстрые реки не могли их остановить. Все это было преградой лишь для человека, но не для духа. И даже когда зима опустилась на бескрайние равнины, выкрасив всё ослепительными белыми красками, дух продолжал зверствовать, посещая всё новые стойбища. Он забирал мужество, заставляя семьи уходить с насиженных мест, а если настигал их, то выпивал жизнь из детей, заставлял мужей гнать свои бесконечные стада, похищал женщин, дабы обивали они его пологи. И не было от него спасения, нельзя было затаиться, не получалось и сбежать, всё равно нагонял злобный дух болезни…
Но дурное предзнаменование виднелось в знаках задолго до появления духа в тундре. Виделись знаки в обычных жертвенных оленях. Ощущали дурное и камлающие шаманы. Всё говорило о приближении опасности, но слепы были расслабившиеся люди, без внимания остались предостережения. Лишь немногие, самые дальновидные, отправились далеко на безлюдный Север, к холодному морю, надеясь, что соленый воздух и обжигающие ветра отгонят беду. Многие из них до сих пор лежат где-то там, на берегу, под взглядом великого Анки-Киеле. А шатры их ещё долго будут одиноко стоять, храня в своем чреве мертвые семейства.
А дух продолжал гнать свои беспокойные стада, находя всё новых погонщиков, пополняя стада, но никак не утоляя свой бесконечный голод. И не могли шаманы оградить ни себя, ни других. Глухи оставались боги-покровители чукотского народа к мольбам страдальцев. А жажда пищи страшного духа болезни была так велика, что никакой жертвенный олень не мог её заглушить.
Тогда же и озлобились люди. Стали глухи к бедам друг друга, соседей сторонились, а незнакомого человека и вовсе могли убить, если тот настойчиво пытался приблизиться к стойбищу. Ведь верили тогда, что незнакомец мог оказаться тем самым духом болезни, принявшим обличие человека. Но и такое не помогало и люди продолжали заболевать. А заболев умирали через несколько дней, покрываясь отвратительными красными язвами.
И жил тогда в западной тундре молодой чукча Нанук с юной и прекрасной женой по имени Ила. Не успел ещё молодой Нанук обзавестись большим стадом, не вытаптывали его олени свежее моховище за один проход великого солнца, не застилали их рога небосвод, но был счастлив молодой чукча, ведь жена его уже несла в чреве своём потомка молодому Нануку.
Но вот дух заразы появился в тундре и услышали про это в стойбище, где обитали молодые Нанук и Ила. Тогда решил отец Нанука разделить семью, чтобы каждый нашел себе пристанище. Надеялся он таким образом оградить своих близких от Желающего похитить.
И поехал брат Нанука, сильный Паналык (в пер. чук. обладающий копьем), владелец волшебного копья, вместе с семьей далеко на Север, к холодному морю. Другой брат, хитрый Танат, взяв семью, отправился на юг. А Нанук с женой и своим небольшим стадом поехал на восток, к великой реке. А отец со своими несметными стадами остался на прежнем месте, решив, что он уже слишком стар для того, чтобы убегать от красношерстных оленей духа заразы.
Так остался Нанук один со своей женой и их нерожденным ребенком. И гнал молодой чукча своё небольшое стадо на восток, но не встречал следов жизни на своем пути. Лишь оставленные стойбища, да олени, потерявшие хозяев, встречались семье. Три раза великое солнце обошло небо, и только тогда Нанук решил, что нет смысла дальше гнать своё стадо. Всем требовался отдых.
Добавлен: 02.03.2021
Прочли: 541 раз.
Скачали: 25 раз.
Настройки чтения
Поиск историй
Выбор категорий
На главную