Месть княжны Таракановой
В истории XVIII века нет, пожалуй, более загадочной женщины. Её ум, красота и образованность пленяли многих монархов Европы. Прибавьте к этим так редко встречающимся вместе качествам ещё и дар проникновенной рассказчицы, ярко живописующей свои невероятные приключения в странах Востока и Запада.
Начиная с 1770 г. под именами то девицы Франк, то мадемуазель Шель юная особа посетила Берлин, Киль, Гданьск и Гент, заручившись поддержкой высокопоставленных лиц. В 1771 г. она объявилась в Лондоне уже как госпожа де Треймуль, а в Париже назвалась принцессой Алиной, или Али-Эмете. 1773 год принёс ещё большую определённость в её самоидентификацию, когда в крохотном княжестве Лимбург неизвестная назвалась княжной Владимирской, а затем Елизаветой II - дочерью российской императрицы Елизаветы Петровны. В истории же она осталась под именем княжны Таракановой.
Этой личности, её романтическим и политическим связям (причём часто одно переходило в другое), а также трагической судьбе посвящены сотни научных трудов и исторических повестей. Однако и по прошествии столетий ясности в вопросе о том, кем же была на самом деле княжна Тараканова, нет. Многие историки считают её просто авантюристкой, но есть и такие, кто придерживается версии происхождения этой особы от дочери Петра I Елизаветы и её морганатического супруга графа Алексея Григорьевича Разумовского. Последняя версия сильно взволновала ещё императрицу Екатерину II, объявившую княжну Тараканову «самозванкой, вклепавшей на себя имя». Своему доверенному лицу Алексею Орлову «матушкой Екатериной» был дан приказ во что бы ни стало поймать претендентку на российский престол. Кстати говоря, идея заманить «побродяжку» на корабль и вывезти в Россию принадлежала самому Алехану, как его называли друзья. Находясь в Ливорно во главе российской эскадры, он вскоре получил прелестное (от слова «прельщать») письмо от самой княжны Таракановой, в котором было написано: «Долг, честь, слава - словом, всё обязывает Вас стать в ряды моих приверженцев». «Птичка» прямо-таки сама летела в клетку. Алексей Орлов, которому не впервой было выполнять секретные поручения императрицы (вспомним устранение свергнутого Петра III), писал Екатерине II в Санкт-Петербург: «И моё мнение, буде нашлась такая сумасшедшая, тогда, заманя её на корабль, отослать прямо в Кронштадт, и... ожидать повеления; каким образом мне в оном случае поступать, то всеусерднейше исполнять буду».
Тридцативосьмилетнему красавцу Алехану, славившемуся своей недюжинной силой даже среди своих четырёх отнюдь не слабых братьев (достаточно сказать, что он одним ударом сабли отсекал голову быку, поднимал карету и мог двумя пальцами раздавить крупное яблоко), не составило большого труда приворожить «самозванку» и влюбить её в себя. «Всеусерднейшее исполнение» вылилось не только в заманивание новоявленной княжны на борт флагмана российской эскадры, но и святотатственное действо псевдообручения, во время которого роль православного священника за пять рублей серебром и чарку водки исполнил переодетый матрос.
А далее был разыгран фарс с арестом Алексея Орлова, за которым последовал настоящий арест княжны и её слуг. 11 мая 1775 г. корабль с неизвестной прибыл в Кронштадт. В обстановке строгой секретности княжну Тараканову, в то время уже носившую под сердцем ребёнка Алехана, привезли в Петропавловскую крепость, где по поручению императрицы её стал допрашивать князь Александр Михайлович Голицын. Однако допросы ни к чему не привели. Арестантка так и не назвала своего подлинного имени и заявила, что о своём происхождении ничего не знает.
Вместе с тем на всех бумагах, которые она писала, по-французски стояла подпись «Елизавета», что ещё больше разгневало Екатерину II.
Что же касается самого Алексея Орлова, то после поимки претендентки на российский престол его карьера стала клониться к закату, хотя внешне всё выглядело не так уж плохо. Ведь по случаю заключения Кючук-Кайнарджийского мира с Турцией Алехан стал именоваться Орловым-Чесменским, ему были вручены императрицей серебряный сервиз и шестьсот тысяч рублей. Вместе с тем после возвращения из Ливорно Екатерина II приняла Орлова с холодком, заявив, что «...ты вроде всё исполнил, но зачем брюхатить-то было?» Явно в отместку за содеянное императрица повелела своему доверенному лицу самолично встретиться с узницей, «дабы узнать из её уст всю правду».
Представляю, какие кошки скребли в душе неробкого Алехана, когда тот переступил порог каземата. Разговор со своим обольстителем-предателем княжна вела на французском языке. Что она сказала Орлову, доподлинно не известно, только Алехан выбежал из застенка весь бледный как полотно и в испарине. Когда генерал-прокурор А. А. Вяземский стал спрашивать его о результатах встречи, Орлов замычал что-то нечленораздельное и закончил возгласом, что «...самозванку придушить надобно», чем поверг в ужас самого генерал-прокурора.
Добавлен: 29.03.2017
Прочли: 631 раз.
Скачали: 9 раз.
Настройки чтения
Поиск историй
Выбор категорий
На главную