Шэ Шун
А ночью сон видит: всё та же китаянка, сначала, как всегда, извивалась в танце. Но только приветливая улыбка, которая обычно играла у неё на губах, стала какой-то обиженной, что ли, даже грустной. Пританцовывая, азиатка кружила вокруг Толика, потом её гибкое тело постепенно превратилась в змеиное. На этом обычно сон заканчивался, но только не в этот раз. Когда из человеческого у китаянки осталась лишь длинноволосая голова, неожиданно она широко открыла не аккуратный женский ротик, а змеиную пасть с четырьмя зубами-кинжалами и вцепилась ими мужику в губы! Толик физически ощутил горьковатый вкус змеиного яда во рту… и в страхе проснулся!
В комнате всё спокойно и темно. А во рту и впрямь солоноватый привкус. Он провёл рукой по губам и ошарашено увидел тёмную полосу на тыльной стороне ладони! Включил свет – ничего страшного, обычная кровь. Его кровь. Видимо, от сильных переживаний во сне прокусил себе губу. Сердце в груди колотилось, как бешеное.
Встав с дивана, Толян пошлёпал на кухню, чтобы прополоскать окровавленный рот и дёрнуть чего-нибудь успокоительного. Из успокоительного отыскалось только водки, буквально на донышке. Приняв лекарство, Толик понял, что такой малой дозой полученный во сне стресс не прогнать.
Тут его взгляд упёрся в коробку с китайским зельем, призывно краснеющую на шкафчике кухонного гарнитура. «А, была не была! От ста граммов не загнусь поди-ка!».
Толик осторожно вытащил полуторалитровку из коробки и, открыв стеклянную крышку, налил с пол-бокала светло-коричневой жидкости. Пахло вроде ничего. Попробовав на язык, почувствовал обычный спиртовой привкус. Ладно, с Богом. За здоровье и душевную гармонию! И, на всякий случай зажмурившись, одним махом опрокинул настойку в рот.
В общем, на вкус нормально, горьковато слегка, с каким-то фруктово-травяным амбре. И крепкая зараза! Но хорошо пошла. Сразу тепло по конечностям разлилось. Постояв с пять минут и не почувствовав никаких отрицательных изменений в организме, типа роста чешуйчатого хвоста, или раздвоения языка, Толик успокоенный вернулся на диван и беспробудно проспал до утра, созерцая во сне довольно улыбающуюся китаянку.
Настоечки из Поднебесной, к которой он стал периодически прикладываться, хватило недели на две. До самого конца Толик не вытряхивал и змейку из бутылки. Лишь когда ёмкость опустела, он поставил её вечером вместе с коробкой на пол у мусорного ведра, предполагая утром всё снести на помойку.
Но той же ночью опять увидел недовольную мордашку змеевидной азиатки. Не дожидаясь превращения миловидного ротика в зубастую змеиную пасть, проснулся и вернул бутылку со змейкой на полку в холодильнике.
Следующим днём достал у знакомых медицинского спирта и залил порожнюю бутыль с пресмыкающимся по самое горлышко.
А ещё через неделю-две Толику нарисовалась длительная командировка в Шанхай.
Поливать цветы на период отсутствия он доверил мне. Я, конечно, же не преминул внимательнее рассмотреть его заветную бутылочку со змеюкой, скрученной в аккуратную косичку. И даже несколько фоток сделал. Ничего мистического, обычная китайская выпивка-закуска. Два в одном.
Вот только с возвращением Толяна мистики слегка добавилось. Приехал он не один, а с молодой законной женой. Симпатичной и миниатюрной китаянкой по имени Шэ Шун, что можно перевести на русский - Змея Гладкая. Правда, если возьмёт фамилию мужа станет Гладкая Вершина (Вершшшшинина).
И ещё. По признанию Толика, жена Шун – вылитая азиатская танцовщица-змея из его снов. Правда, теперь они уже больше ему не снятся…
Добавлен: 10.02.2017
Прочли: 343 раз.
Скачали: 8 раз.
Настройки чтения
Поиск историй
Выбор категорий
На главную