Мистика биологических часов
Между облаками и земной поверхностью, внутри облаков и на почвах, порой наблюдалось и происходило такое, что «не снилось нашим мудрецам».
Достаточно перелистать книгу российского врача, лексикографа и собирателя фольклора П.А. Шуманского «Сны наяву», в девяностые годы XIX века без устали путешествовавшего по необъятным просторам Восточной и Западной Сибири.
Обратимся к монографии, ныне ставшей библиографической редкостью, пару лет назад переведённой на английский язык и изданной в Вашингтоне. Особенно интригуют в ней внезапные омоложения людей, которых убили, реже пощадили молнии. Шуманский в хронологической последовательности приводит три таких факта.
1892 год. Деревня Чугунак: «Когда конным строем двигались по кедровой тайге, то слева от нас была бурная и прозрачная река, полная рыбой хариус, нашим обычным пропитанием. 19 августа, опять же возле реки, под копыта моего коня закатился огненный шар, до того наблюдаемый на верху кроны большой ивы. Шар остановился, подождал, блеснул радужно и тускло. Сдавила головная боль. Я спешился. Шар, расширяясь и уменьшаясь, стоял, словно выжидая. Я пустил коня с повода. То же по моему знаку со своими лошадьми сделали спутники. Мы медленно пошли по узкой тропе. Шар катился впереди нас.
У голой, почти без травы поляны шар лениво закатился в кедры. Решив заночевать, поставили полога. Под утро над пологами послышался шум крыльев большой птицы. Полюбопытствовав, я встал и выбрался наружу, сразу заметив горевший у реки костёр. Костров без моего приказа у нас не разводили. То был старый знакомец — светящийся изнутри шар. Возникло чувство неминуемой беды. Шар, к тому же оторвавшись от травы, затеял полёт, бесшумно кружась над тентами. Он упал на дальний к лесу тент, отчего материя загорелась. Били по огню кто чем мог. Не помогло. Шатёр сгорел дотла. В дыму задохнулся проводник Фёдор Тыквин, старик семидесяти с лишним лет.
Решили похоронить Фёдора на поляне. Приготовились к полудню, положив тело нашего товарища на тент. Гроза ударила сильная. Сначала огнистое копьё поразило пустой чугунный котёл, расколов надвое. Следующим стал Фёдор. Мы наблюдали, как огнистая кисть вылизывает его, образуя над травой клубы пара. Когда небо стихло и посветлело, подошли. Фёдор лежал не так как мы его положили, а раскинув руки на груди. Стал он совсем молодым. Морщины разгладились, кожа сделалась упругой, младенческого розового цвета. Свидетельством метаморфоз внешности Тыквина могли бы стать сделанные мною фотоснимки, не окажись они засвеченными, как выяснилось при химической обработке в Томске.
1895 год. Деревня Колпашево: «Просторную комнату в рубленом своём доме на берегу Оби уступил мне приятель, окружной старшина Савелий Кавтунов, ничего не боящийся, кроме гроз.
Бродили мы по лесам с ним в паре. Замечая, что, если куда отправимся, обязательно приманим шар-огневик. Идём. Шар — навстречу вприпрыжку. После ливня шар исчезал. Возвращаемся домой, он, как верный пёс, на крыльце дожидается. Что тут делать? Дверь закрываем на засов. Он, уменьшившись до размеров картофелины, проникает в дом, перетекая по железным накладкам двери — через засов, замок, гвозди. Перетекает и долго висит виноградной гроздью.
Добавлен: 18.01.2013
Прочли: 731 раз.
Скачали: 59 раз.
Настройки чтения
Поиск историй
Выбор категорий
На главную