Рецензии

Оператор и режиссёр Марио Бава был первооткрывателем жанра хоррор в Италии. До того как стать режиссёром Марио Бава в качестве оператора снял более 40 фильмов. В 1950-е он был ассистентом у режиссёра Реккардо Фреда, который также стоял у истоков жанра в Италии. В 1956 году Фреда снимал фильм «Вампиры», который считается самым первым звуковым итальянским фильмом ужасов.

Фреда не поладил на время съёмок со съёмочной группой и Бава закончил оставшуюся часть фильма. Та же история возникла на съёмках фантастического фильма ужасов «Калтики — бессмертный монстр».

Полноправным режиссёрским дебютом Бавы стал фильм «Маска сатаны» (1960), вольно основанный на произведении Николая Гоголя – «Вий». Спустя 3 года после своего дебюта, Бава снял свой главный шедевр под названием «Три лица страха».

Фильм состоит из 3 мистических историй, одна из которых основана на произведении Алексея Толстого – «Семья вурдалака» (и частично – на рассказе Ги Де Мопассана «Страх»).

В первой истории «Телефон» (можно сказать - предшественник «Крика») молодая девушка по имени Рози возвращается домой и попадает в пучину кошмаров от постоянных телефонных звонков. Замогильный голос в трубке обещает ей скорую и мучительную смерть…

История имеет неожиданную развязку.

Вторая история «Вурдалак», практически в точности следует оригинальному произведению Алексея Толстого.

Третья история «Капля» о медсестре, которая украла перстень у занимавшейся спиритизмом умершей старухи. За это ей предстоит глубоко поплатиться…

Самая лучшая история – «Вурдалак». Бава сохранил основную сюжетную последовательность оригинального произведения Алексея Толстого. Но при этом ввёл значительные изменения в финал, который получился противоположным оригинальному.

А самая страшная история, пожалуй, – «Капля». В ней присутствует по-настоящему ужасающая атмосфера, и жуткого вида призрак.

Роль старика–вурдалака исполнил ветеран хоррора – Борис Карлофф. Помимо этого, он был рассказчиком между историями, а также говорил вступительные слова в начальной сцене фильма. Карлофф идеально сыграл свою роль. Даже внешний облик его персонажа был в точности таким, как описывалось у Толстого. Это, пожалуй, одна из самых лучших его ролей в период 1960-х.

Роль Рози исполнила прекрасная актриса Мишель Мерсье (больше всего известная по заглавной роли в фильмах про Анжелику).

В США фильм вышел под названием «Чёрный шабаш» (с целью, чтобы связать фильм с дебютом Бавы, переименованном в США в «Черное воскресенье»). Американская версия во многом отличается от итальянской. В ней присутствуют некоторые сцены, которых не было в итальянской версии. В американской же вырезали некоторые сцены из оригинала (преимущественно – сцены насилия), и добавили другое музыкальное сопровождение. Последовательность историй тоже изменили, и ввели вступительные слова к каждой истории с участием Бориса Карлоффа. И, что особенно любопытно, в американской версии, история «Телефон» сюжетно в корне отличается от итальянской. Оригинальная заключительная сцена с Карлоффом, обыгранная в комичном ключе, была тоже вырезана из американской версии.

Все эти изменения были сделаны для того, чтобы как можно больше угодить американской аудитории (поскольку, в то время, как в Европе фильмы ужасов были рассчитаны на взрослую аудиторию, в США – на подростковую).

«Три лица страха» - очень красивый, насыщенный различными оттенками и необычной цветовой гаммой фильм. Ночное завывание ветра, некая отрешённость от остального мира, цветастые готические декорации, потрясающие визуальные эффекты, отличная игра актёров – все эти составляющие сделали фильм главным шедевром Бавы.

10 из 10

Альманах (сильно сказано) из всего лишь трех новелл ужасов по мотивам классиков. Были альманахи и из двух эпизодов (например, '2 злобных взгляда' по Эдгару По, фильм, который кажется и название взял от наследия Бавы). В титрах Мопассан, Чехов и Толстой. Это сразу придает весу кинопроизведению. Можно и разделить на три поджанра ужасов данный альманах.

Первый фильм - это триллер, саспенс, про душителя, предвестник джалло, эротического триллера, без крови и на психологизме, с неожиданной концовкой и Мишель Мерсье (маркиза Анжелика) в главной роли.

Второй фильм - по мотивам мистического рассказа Толстого - это хоррор чистой воды. Там вампиры, кровь, челюсти, правда, разбавленные изрядной долей мелодраматизма (новое ругательное слово) связанной в основном с маленьким мальчиком. Это конечно простейший способ в короткий промежуток времени втянуть в сюжет. И в 70-х годах этим часто злоупотребляли, (сейчас это конечно моветон для больших режиссеров, не считая Фон Триера). Участвует Борис Карлофф, который еще и ведет этот альманах в перерывах.

Третья часть представляет собой жанр мистического триллера, про призраков и потусторонний мир, наиболее востребованная в кинотеатрах в наше время (сродни японским 'Проклятиям' и Ко, а также очень близкая к полнометражному фильму Рэйми 'Затащи меня в ад'). Видимо эта часть по Чехову, хотя не припомню у него такого рассказа (нужно поподробнее перечитать).

Все три новеллы идеально костюмированы. Особенно вторая часть, которая историческая и костюмная. Парики, одежда вычурно выделяются на фоне повествования, делая его театральным и отчасти комичным. Комичным его делает намеренно и Борис Карлофф, комментируя вступление, и конечно, показывая финал, где как бы театр закрывается, и актеры, которые пугали нас по ходу действия, усталые и с шутками расходящиеся по домам. Это сродни нашему 'Вию' (с Куравлевым), где при всем ужасе происходящего есть живые люди и персонажи, которые по течению фильма трактуют мистические истории как часть фольклора, баек данной местности.

Итог - замечательный фильм, устаревший немного по гриму и куклам, но эксплуатирующий три вечных сюжета, которые актуальны в кинематографе всегда.

«Мои фильмы - полное дерьмо. Можете не сомневаться. Я просто столяр. Романтический столяр.» Марио Бава. 1979г.

«Черная суббота» - один из самых знаменитых, доброкачественных и цельных фильмов отца giallo Марио Бавы. Данная картина в полной мере раскрывает все грани таланта режиссера, являя собой своеобразную компиляцию из фирменных тем, стилей и сюжетов маэстро. Стоит отметить, что это первый опыт совместной работы Бавы и американских кинодеятелей, которые лихо адаптировали утонченный эстетизм творчества итальянского режиссера на потребу широкой зрительской аудитории, в связи с чем где-то фильм может показаться несколько уплощенным. Однако никакие купюры не могли полностью нивелировать творческий пыл маэстро, который, как всегда предоставляет богатую пищу для анализа.

В первую очередь, нужно ясно понимать, что смотреть фильмы Бавы нужно также, как и созерцать полотна импрессионистов. Особую эстетическую ценность, которую так никто не смог и никогда не сможет повторить, представляют уникальные сочетания светотеней и самобытной колористики кадра. Кричащие цвета, тревожные пятна мрака где-то в глубине мизансцены или бледные, словно от страха лучи, воистину живут у Бавы собственной жизнью. Ведущую роль у него играют именно второстепенные детали, отдельные фрагменты происходящего (лицо, мелькнувшее в окне, внезапно погасшая свеча, протяжно скрипящая дверь, истерически звонящий телефон и т.д.), они как бы общаются со зрителем, нагнетая ощущение тревожности. Биограф режиссера Трой Хоуорт справедливо заявляет: «Абсолютная приверженность Бавы идее фильма как эмоционально заряженного визуального медиума заставила его отвергать серьезные, социально значимые фильм и направления. Сила образа являлась для него основополагающей и на визуальном, и на ментальном уровне». Другой, не менее значимый аспект творчества режиссера, особо ярко выраженный в данной ленте – это животрепещущая сексуальность. Силе, искусности и лаконичности построения «визуально-эротической фразы» итальянского кудесника позавидует и самый маститый фотограф Плэйбоя. Бава мастерски эксплуатирует женское тело, вписывая его в свой уникальный антураж и органично запечатлевая «великую тайну плоти» в общем дискурсе (подробнее см. его фильм «Плеть и плоть»).

Композиционно «Триптих ужаса» Бавы выстроен таким образом, что каждая из частей по целому ряду отношений является противоположностью остальным, позволяя режиссеру раскрыть сразу несколько граней своего таланта.

Первая новелла представляет из себя психологический триллер с минимальным, практически обездвиженным развитием сюжета. Некая девушка, в высшей степени привлекательной наружности, возвращается домой и, едва затворив двери, слышит телефонный звонок. Голос в трубке уведомляет красотку о том, что ей суждено умереть даже не через неделю, а уже до рассвета и что он наблюдает за ней, находясь «ближе, чем ты можешь себе представить». Девушка тут же звонит своей бывшей любовнице, с которой долгое время находилась в ссоре и просит последнюю поскорее прийти, забыв все обиды. Вскоре выясняется, что именно любовница и была тем телефонным маньяком. Однако ночью к сладкой парочке неожиданно является настоящий убийца. Уникальность визуального построения данного эпизода состоит в активной интеграции зрителя в происходящее. Интересен тот аспект, что аудитория находится как бы в доме главной героини, и, подобно любопытному подростку, наблюдает за переодеваниями девушки, невольно упиваясь восхитительной грацией ее пышащего сексуальностью тела. Каждое обнажение (грациозное снятие туфель, чулок, платья, бюстгалтера и т. д,) сопровождается телефонным звонком психопата, радостно извещающего героиню (и зрителей) о том, что он «все видит». Публика таким образом начинает чувствовать легкий дискомфорт, будучи застигнутой этаким «всевидящим» демиургом за не совсем приличным занятием. Безусловно, новелла является некоей реминисценцией картины Хичкока «В случае убийства набирайте «М» (вплоть до прямых цитат с удушением и убийством самого душегуба). Бава хотел поупражняться в стиле и повторить эксперимент маэстро, стараясь равномерно увеличивать эмоциональный накал в условиях герметично замкнутой локации и практически полной статичности повествования. Что и говорить, вышло более чем удачно. Стоит заметить, что разработанный Бавой дискурс о телефонном маньяке был не только обыгран в «Крике», но и вырос в полноценный художественный фильм «Когда звонит незнакомец», который был настолько успешен, что получил одно продолжение и спустя тридцать лет после выхода самовозродился в ремейке.

Вторая новелла является собой инверсию всех аспектов первой. Вместо современности – средневековье, вместо замкнутого пространства – безграничные ландшафты, нарративный минимализм уступает место полноценной и развернутой полумифической притче, а изощренно-бытовое насилие сменяется магией и оккультизмом. Некий странник благородного происхождения путешествует по восточной Европе. Однажды он забредает в заброшенную деревушку, жители которой подвергаются периодическому нашествию вурдалаков. Один из них, некогда бывший отцом большого семейства, возвращается домой и втирается в доверие к домочадцам. Ночью, пока все спят, он похищает своего внука и при содействии последнего, обращает всю родню в упырей. Спастись удается только красавице Зденке и молодому путнику, которые без памяти влюбились друг в друга и вовремя решили смыться. Вскоре сладкой парочке представляется шанс обессмертить свою любовь и соединиться друг с другом на веки веков. Данный эпизод является данью уважения классике готического хоррора, о чем говорит само присутствие Бориса Карлоффа. В техническом отношении надо отметить потрясающую работу с трехгрошовыми декорациями. Минимальными средствами Бава успешно воссоздает мистическую, архаичную, самодовлеющую вселенную нечистой силы, где человек воспринимается как нечто чужеродное. Всевозможными оптическими обманами итальянский мастер вырисовывает воистину эпическое полотно ожившей старины. Впоследствии Бава рискнет развернуть эту историю в полнометражный фильм и выдаст одну из своих самых культовых лент «Убей, дитя, убей!», а некоторые особо удачные мотивы, наподобие восставшего из могилы ребенка, будут воспроизведены Стивеном Кингом в «Кладбище домашних животных».

Третья новелла предстает своеобразным синтезом первых двух. Молодая, и конечно же очень сексуальная медсестра, решает стянуть с руки мертвой графини, спятившей от одиночества и колдовства, дорогостоящее фамильное кольцо. Придя домой и, приступив к лицезрению «своей прелести», девушкой вдруг овладевают всевозможные акустические галлюцинации, стремительно перерастающие в активную шизофрению. Но вот галлюцинации ли это?.. Данная часть представляет собой истинный образец творчества Бавы. Здесь режиссеру удается достичь высший экстатики, абсолютного воплощения субъективных переживаний (навязчивых состояний, галлюцинаций и т.д.) в объективной реальности. Экзистенциальный мир духа сливается с окружающей действительностью в высшем единстве этакой «крейзанутой ноосферы», где мертвые оказываются живее живых и запросто могут спать в вашей постели, а вещи живут собственной жизнью. Всю эту хаотическую вселенную человек, конечно, носит в себе как проклятие, от которого можно освободиться только подчинившись и растворившись в ней, что чаще всего и происходит с героями Бавы. Ведь между миром естественным и сверхъестественным, располагается некий парадокс, стоящий одновременно в обеих плоскостях. Имя ему – человек. И задачей таких творцов как Марио Бава (отрицающих свою миссию посредством самоиронии – см. последнюю сцену фильма) являлось открытие глубинной истины о его существовании, которое является не чем иным как вечной иллюзией.

Непроизвольно открывшийся занавес являет взору престарелого Бориса Карлова – человека, чье имя внушает куда больше страха, чем персонажи им сыгранные: в эпоху холодной войны русских боялись не меньше вторжения пришельцев. В манере присущей скучающему конферансье, Карлов объявляет, что вампиры, ведьмы и вурдалаки - отнюдь не выдумки подвыпивших бахарей, а реально существующая нечисть. Более того, сейчас самое время взглянуть в карманное зеркальце или на сидящего рядом соседа. Возможно, кто-то из вас не отбрасывает тени или успел обрасти шерстью.

Спустя пару минут на арену выходит Мишель Мерсье. Прекрасная француженка буквально с ходу пленяет непринужденностью манер. Актриса с переменным успехом застывает в одном из тех самых положений, когда преднамеренность желаний спрятана под безукоризненной естественностью позы. Камера нежно скользит по её полуобнаженным формам, подчеркивая волнистую линию бедер, округлости плеч, попутно являя взору очертания очаровательного телосложения. Все как бы намекает, что кровавая масакра не за горами. Мотив, разумеется, из категории «потому что гладиолус» - нельзя же и в самом деле быть такой красивой!

Прелесть джалло отнюдь не в отсутствии логики, брутальном месиве или эротизме на грани фола. Всё это, разумеется, очень важно, но лишь постольку поскольку. Смонтированные из рулонов дешевой кинопленки, на студиях сомнительного производства итальянские ужастики середины века – это первые ласточки криминального триллера, впоследствии давшие жизнь целому направлению. С художественной точки зрения диапазон джалло неимоверно широк: от готической закваски сюжета до исследования вуайеризма в контексте человеческих фобий.

«Black Sabbath» Марио Бавы – это нечто среднее между сказками братьев Гримм и фильмами Тарантино. Последний, к слову, не устает передавать итальянцу приветы даже будучи вполне самобытным режиссером. Темно-фиолетовые полутона, окутавшие тихую деревушку пепельно-холодным туманом, окончательно и бесповоротно погружают в пучину зловещего полумрака. На экране еще толком ничего не произошло, а уже страшно как на заседании у Берии. Леденящий кровь антураж, в котором заброшенная церковь недвусмысленно намекает, что здешние места лучше обходить стороной; полуразрушенное кладбище, где для полного счастья не хватает разве что Оззи Осборна; вампиры, ведьмы, вурдалаки – всё это, вроде, как и моветон, но благодаря крайней степени безумия - на удивление сносный.

Спустя мгновение понимаешь, что актеры играют из рук вон плохо. Еще через пару минут – что «так надо». Жанр, изначально претендующий на звание несерьёзного, в общем-то, и не мог похвастаться чем-то большим. Но саблезубые визионерские мотивы в итоге задают тон недурственным сюжетным пляскам. Куклы с перекошенным лицом превращаются то в мух, то в разного рода нежить; телефонные звонки с угрозами более чем явственно намекают, откуда растут ноги у крейвеновских «криков». «Black Sabbath» Марио Бавы - это колыбель целой плеяды голливудских хоррор-фильмов, с необычайно мрачной, потусторонней мелодикой.

Когда в 80-90-х годах итальянское кино поразил кризис, умело срежиссированный Берлускони, эхо авторского кинематографа Феллини, Феррери, Дзурлини постепенно затихло в новом постмодернистском гетто. Зато в ушах зрителей явственно зазвучал со временем несколько подзабытый голос Марио Бавы, настоящего проектировщика и строителя жанров. Сейчас конечно разбрасываться именем Тарантино считается неприличным, но когда-то Квентин, чье густозамешенное на заимствованиях кино считалось чуть ли не эталоном постмодерна, намекнул, что сюжетный каркас своего «Криминального чтива» он срисовал из «Трех лиц страха» Бавы. Так это или нет, установить уже невозможно, но определенное лукавство итальянца Тарантино безусловно перенял.

Хоррор-альманах Бавы вообще довольно нетипичен для 60-х. Мало того, что он полностью снят одним режиссером, при этом сборник новелл, не пересекающихся сюжетно друг с другом, смотрится довольно бодро и цельно, даже при прошествии почти сорока лет. Чего не скажешь о таких собратьях «Трех лиц», как явной безделушке «Дом ужасов доктора Террора» или эстетских, но очень неровных «Трех шагов в бреду». Альманах Бавы формально основан на литературных источниках – произведениях Антона Чехова, Алексея Константиновича Толстого (итальянец обожал русскую классику) и Ги де Мопассана. Но на деле, только вторая новелла «Упырь» хоть как-то соотносится с первоисточником, а остальные авторы упомянуты лишь для «утяжеления» произведения солидными гиперссылками.

«Три лица» - первый американский опыт Бавы, ознаменованное сотрудничеством с живой легендой хорроров (Борис Карлофф) и непониманием зарубежными коллегами феномена жанрового европейского кинематографа. Существуют две версии фильма, причем продюсеры перемонтировали прокатную копию так, что исчезли многие фирменные режиссерские черты.

Еще бы, пусть и не явно педалируемый сексплоатейшн итальянца, нашедший свое отражение в новелле «Телефон», все же затмевает так называемую «хичкоковскую» составляющую в виде нагнетаемого саспенса и пресловутого макгаффина, который позже заимствуют режиссеры первых слэшеров. Две героини-лесбиянки, чей союз так некстати нарушает мужчина, смотрятся на экране гармонично и чертовски притягательно, оставляя большой задел для будущих черных мамочек и диких кисок Расса Мейера, которые только-только начали завоевывать сердца новоиспеченных феминисток. Вурдалаки из второй новеллы – дань памяти немому хоррор-кинематографу 30-х, где звездами были яркие характерные актеры (тот же Карлофф), а страх рождался глубоко в человеческом подсознании, старающемся отрицать существование паранормальных явлений, при этом крайне негативно настроенных против носителя разума. Ведьму из «Капли» хорошо запомнят и массово растиражируют создатели j-хорроров. Ведь ужас неотвратимее всего, когда ждешь неизвестного и готов с минуты на минуту умереть лишь от собственного страха.

Эта тонкая материя, которую многие хотели или рассмотреть вблизи, или даже пощупать, у Бавы очень невесома, поскольку рождается из того же, что и музыка Kraftwerk – неожиданного визга телефона, злобного свиста ветра или устрашающей капели в ванной. А это высший пилотаж. Мы навсегда повязаны со страхом, как бы говорит Бава, но при этом с ним за руку идет смех. Формула вроде простая, да только повторить ее никто не может вот уже почти сорок лет.

У Марио Бава было лишь полтора часа, чтобы вывести зрителя из чувства душевного равновесия и продемонстрировать натуральный ужас с помощью феноменальной операторской работы, опирающийся на довольно плавные переходы между планами, а в следующий момент просто подстраивающейся под пугающие звуки, грима, своим противоестественным видом заставляющим нервничать от осознания потусторонности персонажей, и актерской игры — нечто от классицизма и нового времени. Бава создал три абсолютно не связанных между собой сюжетом новеллы, каждая из которых отображает определенное «лицо страха».

Все они выстроены в интересной последовательности — от менее к более страшной — своего рода поступательное развитие ужаса, и насквозь пропитаны мастерским саспенсом. К концу фильма зритель будет готов поверить во что угодно — и в подглядывающих за своими жертвами маньяков, и в европейских вурдалаков, и в призраков — и все это благодаря мастерским режиссерским приемам и находкам, благодаря которым страх обретает материальную сущность. Никакого натурализма и извращений в фильме нет, лишь работа нескольких выдающихся людей под руководством Бава, да грамотные эффекты — вот залог настоящего успеха.

8 из 10

Потрясающий, оставляющий глубокую отметину в памяти и душе хоррор, все три новеллы сильны по своему, в каждой из них имеются как и сильные так и слабые стороны (в 1 части слишком много повторений идей и деталей триллеров про маньяков, во 2 части очень много отсылок к фильмам про вампиров, хоть Карлофф и сумел воплотить достойный образ нечистого существа, но роль упыря ему не совсем подходит, монстры ему лучше удавались, а в 3 части есть заимствования из рассказа «Пиковая дама»,'), во всех трёх минифильмах жуткая, леденящая душу и тело музыка, но самыми лучшими я считаю 1 и 3 части :) Это что-то. Первая очень напоминает Хичкоковский «Психо „ и «Девушку которая много знала « Бавы но немного обыгранная в другом антураже, вторая — классического «Дракулу“ с главным конкурентом Карлоффа — Белой Лугоши, ну а 3 — гениальная кино адаптация произведений про духов, приведений и загробной жизни. С жуткой и цепляющей своей страшной развязкой.

Достойнейший фильм, достойнейшего режиссёра, с яркой, запоминающийся, вызывающей натуральную и искреннюю дрожь «в коленках» музыкой, впечатляющей атмосферой, потрясающей игрой теней, по настоящему профессиональной работой актёров (увы, подавляющая большинство современных хорроров разменяли все эти достоинства на кровь и мясо)

Оценки не ставлю, в следствие того, что этот фильм шедевр своего времени и ленту причисляют к «арт-хаусу», просто скажу что неординарное произведение киноискусства, которое должно быть просмотрено в срочном порядке.

'Три лица страха или черный шабаш' один из лучших представителей классического фильма ужасов. Снял его очень талантливый режиссер (а по совместительству еще и оператор) - Марио Бава. В том далеком 1963 году он был одним из первопроходцев эксплуатационного итальянского кино. Им восхищались Висконти и Феллини, некоторые из его фильмов оказали значительное влияние на жанр фильма ужасов. 'Три лица' в их числа. Лента состоит из пролога, трех пугающих новел и комического эпилога, в котором Борис Карлофф скачет на бутафорской лошади и острит.

'Новелла первая - Телефон':

Сразу после пролога, который чем-то напоминает вступление 'Франкенштейна' (1931), начинается новелла первая и моя самая любимая. Это история двух женщин и одного преступника... Девушка Рози (Мишель Мерсье) приходит домой. Звонит телефон. Это ее подруга-шантажистка прикидывается телефонным маньяком, чтобы как следует проучить девушку. Видимо хотела отомстить (?). Затем она приходит в квартиру Рози и успокаивает ее. Тут то все и начинается...

'Новелла вторая: Вурдалак':

Это классическая 'байка' о вампирах в лучших традициях 'Дракулы'. В роли Вурдалака - человек-легенда - Борис Карлофф. Сюжет пересказывать желания нет, поскольку это новелла понравилась мне меньше всего, хотя и изрядно попугала) Ах да, забыл сказать, что это экранизация 'Семьи вурдалака' Толстого. Наверное поэтому в ней столько народного колорита. Прямо-таки 'Вечера на Хуторе' в исполнении Бавы. Порадовало.

'Новелла третья: Капля':

Какое милое название! Даже и не подумаешь что это история о трупе старушки, который мстит своей сиделке за украденное ею кольцо. Вот эта часть фильма по настоящему пугает - чего одно лицо старушки стоит. В страшном сне увидишь - так не проснешься (!).

Итог: 'Три лица страха' фильм яркий. Отличное кино, отличных 60-х. Цвета́ в нем очень яркие, персонажи интересные, 2-ая новелла очень колоритная... В общем кино из разряда тех, которые пропускать 'НЕ ПРОСТИТЕЛЬНО!'. Посмотрите - возможно, вам понравиться. Советую всем любителям ужасов:

10 из 10

С некоторых пор считаю шедеврами фильмов ужасов как раз именно такие фильмы, какие делал, не побоюсь этого слова, великий Марио Бава!

На наш суд предсталены 3 мистические истории, которые пусть не обладают настолько оригинальными сюжетами, но пугают поболее любых других современных триллеров!

Все три сюжета пронизаны одной нитью - страхом!Но ведь страх тоже бывает разным, это и хотел показать Марио Бава!
№1

Очаровательная молодая девушка бъётся в истерике и панике от угроз неизвестного ей человека, позвонившего по телефону!
Её страх в том, что она не видит истинного лица незнакомца....

№2
семья, проживающая где-то в восточной Европе, ждёт домой главного члена семьи! Насколько сильны становятся их переживания и боязнь, когда они узнают, что старик, которого они все так любили, уже нечто непохожее на человека!!
Здесь мы видим страх опасности исходящей ни от кого бы то ни было, а от близкого и родного человека.....

№3
Я бы назвала эту историю жемчужиной этого фильма (смею предположить, что поэтому её и поставили в конец киноленты, чтобы показать, что то, что было перед, ещё не самое страшное....)!
Женщина, работающая медсестрой и вынужденная обследовать уже угасающую на глазах старую женщину, похищает у неё дорогой и видимо старинный перстень, когда та умирает!!
Эта история особенно выделяется тем, что переживания героини настолько глубоки, что ты волей не волей сам чувствуешь всю эту черноту и безнадёжность!!
В какой-то момент Героиня будто перестаёт понимать, что её больше доводит, присутствие духа мёртвой ведьмы и её жуткие глаза или удар капли о раковину!
Здесь перед нами страх того, что вызвано самим тобой!Также то, что ты действительно видишь и ощущаешь, но, увы, не можешь противостоять этому, потому что обиженный дух никогда никого не прощает......

10 из 10

В последнее время редко смотрю фильмы по телевизору, в основном из-за обилия рекламы. Однако сегодня телевидение меня порадовало, ибо предложило три новеллы Марио Бавы, объединённые в один фильм ужасов 'Три лица страха'. Сразу оговорюсь, фильм снят в 1963 году, так что с современными мерками к нему подходить вряд ли стоит.

В первой новелле мы видим девушку, которой названивает незнакомец и сообщает, что до рассвета она не доживёт. К тому же описывает ей, во что она одета и что делает. Практически всё действие разворачивается в одной квартире и это замкнутое пространство как раз и рождает страх. Музыка, определённые звуки, слова и действия героев - вот что пугает зрителя. Новелла лишена спецэффектов, в ней не хлещет фонтаном кровь, а как-то не по себе всё равно становится. Кстати, начало истории больно напоминает нашумевшие американские 'комедии' типа 'Крика'.

Во второй новелле речь пойдёт о кровопийцах-вурдалаках и о любви. На мой взгляд самая слабая новелла, которую не спасает даже Борис Карлофф. Просто про вампиров мы видели уже столько, что всё это набило оскомину. История о том как хорошая семья превращается в семейство вурдалаков из-за того что пожалела убить покусанного родственничка. Привет Толстому!

Третья новелла - история о привидении, о мести. Самая потрясающая, яркая и действительно пугающая. Музыка, постоянный звук капающей воды щекочет нервы. Хлопают двери, гаснет свет, кто-то задувает свечу - это было во всех трёх историях, но имено здесь страх достигает наивысшей степени. Финальная сцена с явлением призрака напомнила 'Пиковую даму'. Практически всё действие происходит в одной квартире, как и в первой новелле. Концовка поучительная и слегка зловещая.

После трёх новелл в качестве бонуса вас ожидает слегка комичная сценка с участием всё того же Бориса Карлоффа.

Всем любителям старых добрых историй о привидениях, вампирах и ценителям камерных фильмов ужасов рекомендую. Крови почти не будет, фильм держится на актёрской игре, декорациях и звуковых и световых эффектах.

9 из 10